Неточные совпадения
Совершенное
молчание воцарилось
в комнате. Даже плакавшие дети затихли. Соня стояла мертво-бледная, смотрела на Лужина и ничего не могла отвечать. Она как будто еще и не понимала.
Прошло несколько секунд.
Прошло несколько минут
в молчании.
Она рассказала о прогулках, о парке, о своих надеждах, о просветлении и падении Обломова, о ветке сирени, даже о поцелуе. Только
прошла молчанием душный вечер
в саду, — вероятно, потому, что все еще не решила, что за припадок с ней случился тогда.
Опершись на него, машинально и медленно
ходила она по аллее, погруженная
в упорное
молчание. Она боязливо, вслед за мужем, глядела
в даль жизни, туда, где, по словам его, настанет пора «испытаний», где ждут «горе и труд».
Напротив, как бы рассмотрев меня всего, до последней черты,
в эти пять или десять секунд
молчания, он вдруг улыбнулся и даже тихо и неслышно засмеялся, и хоть смех
прошел скоро, но светлый, веселый след его остался
в его лице и, главное,
в глазах, очень голубых, лучистых, больших, но с опустившимися и припухшими от старости веками, и окруженных бесчисленными крошечными морщинками.
Некоторое время
в церкви было
молчание, и слышались только сморкание, откашливание, крик младенцев и изредка звон цепей. Но вот арестанты, стоявшие посередине, шарахнулись, нажались друг на друга, оставляя дорогу посередине, и по дороге этой
прошел смотритель и стал впереди всех, посередине церкви.
— Да, — ответил машинально Митя, рассеянно посмотрел на свои руки и тотчас забыл про них и про вопрос Фени. Он опять погрузился
в молчание. С тех пор как вбежал он,
прошло уже минут двадцать. Давешний испуг его
прошел, но, видимо, им уже овладела вполне какая-то новая непреклонная решимость. Он вдруг встал с места и задумчиво улыбнулся.
Покончивши с портретною галереею родных и сестрицыных женихов, я считаю нужным возвратиться назад, чтобы дополнить изображение той обстановки, среди которой протекло мое детство
в Малиновце. Там скучивалась крепостная масса, там жили соседи-помещики, и с помощью этих двух факторов
в результате получалось пресловутое пошехонское раздолье. Стало быть,
пройти их
молчанием — значило бы пропустить именно то, что сообщало тон всей картине.
Надо сказать, что она, тотчас после приезда Федоса, написала к белебеевскому предводителю дворянства письмо,
в котором спрашивала, действительно ли им был выдан вид Федосу Половникову; но
прошло уже более полутора месяцев, а ответа получено не было.
Молчание это служило источником великих тревог, которые при всяком случае возобновлялись.
Даже из прислуги он ни с кем
в разговоры не вступал, хотя ему почти вся дворня была родня. Иногда,
проходя мимо кого-нибудь, вдруг остановится, словно вспомнить о чем-то хочет, но не вспомнит, вымолвит: «Здорово, тетка!» — и продолжает путь дальше. Впрочем, это никого не удивляло, потому что и на остальной дворне
в громадном большинстве лежала та же печать
молчания, обусловившая своего рода общий modus vivendi, которому все бессознательно подчинялись.
Он никогда не прерывал музыканта, и только когда тот сам останавливался и
проходило две-три минуты
в молчании, немое очарование сменялось
в мальчике какою-то странною жадностью.
По неловкому
молчанию сидевших гостей Нюрочка поняла, что она помешала какому-то разговору и что стесняет всех своим присутствием. Посидев для приличия минут десять, она начала прощаться. Сцена расставанья
прошла довольно холодно, а Парасковья Ивановна догнала Нюрочку уже
в сенях, крепко обняла и торопливо перекрестила несколько раз. Когда Нюрочка выходила из горницы, Таисья сказала ей...
« Я три раза ранен — и вот причина моего
молчания; но ныне, благодаря бога, я уже поправляюсь, и знакомая твоя девица, госпожа Прыхина, теперешняя наша сестра милосердия,
ходит за мной, как дочь родная; недельки через три я думаю выехать
в Петербург, куда и тебя, моя Машурочка, прошу прибыть и уврачевать раны старика.
В продолжение всего моего романа читатель видел, что я нигде не льстил моему герою, а, напротив, все нравственные недостатки его старался представить
в усиленно ярком виде, но
в настоящем случае не могу себе позволить
пройти молчанием того, что
в избранной им служебной деятельности он является замечательно деятельным и, пожалуй, даже полезным человеком [Вместо слов: «…замечательно деятельным и, пожалуй, даже полезным человеком»
в рукописи было: «…если не великим, то по крайней мере замечательно полезным человеком» (стр. 50 об.).].
Знаете ли, что мне известны имена четырех негодяев и что я
схожу с ума,
схожу окончательно, окончательно!!!..» Но тут Юлия Михайловна вдруг прервала
молчание и строго объявила, что она давно сама знает о преступных замыслах и что всё это глупость, что он слишком серьезно принял, и что касается до шалунов, то она не только тех четверых знает, но и всех (она солгала); но что от этого совсем не намерена
сходить с ума, а, напротив, еще более верует
в свой ум и надеется всё привести к гармоническому окончанию: ободрить молодежь, образумить ее, вдруг и неожиданно доказать им, что их замыслы известны, и затем указать им на новые цели для разумной и более светлой деятельности.
Здесь я не могу
пройти молчанием странную участь Марьи Станиславовны. Кажется, еще с четырнадцатилетнего возраста ее все почти мужчины, знавшие молоденькую панну, считали каким-то правом для себя ухаживать за нею. И Марья Станиславовна от этого ухаживания чувствовала великое удовольствие. Аггей Никитич совершенно не подозревал этой черты
в ней.
Прошло несколько минут
в тяжелом для обоих собеседников
молчании. Екатерина Петровна наконец поднялась со стула.
Молчание, еще более тяжелое, водворяется
в комнате. Девицы берут со стола канвовые работы, и руки их с заметною дрожью выделывают шов за швом; Арина Петровна как-то безнадежно вздыхает; доктор
ходит по комнате и насвистывает: «Кувырком, ку-вы-ы-рком!»
Взвыла спросонья собака, укушенная блохой или увидавшая страшный сон, зашелестела трава —
прошёл ёж, трижды щёлкнув челюстями; но звуки эти, неожиданные и ненужные, ничего не поколебали
в тёмном, устоявшемся
молчании душной ночи, насыщенном одуряющим, сладким запахом липового цвета.
Мы оба задумались и стали
в молчании ходить по кабинету (
в первый раз
в жизни я шел рядом с начальником, а не следовал за ним «петушком»: несчастие уравнивает все ранги).
Не могу
пройти молчанием замеченную мною странность: большая часть этих господ немцев и вообще иностранцев, служивших тогда
в русской службе, постоянно отличались жестокостью и большою охотою до палок.
Мерцалов умышленно резко отвернулся от незнакомца и подвинулся к краю скамейки. Минут пять
прошло в обоюдном
молчании,
в продолжение которого незнакомец курил сигару и (Мерцалов это чувствовал) искоса наблюдал за своим соседом.
Обеды и ужины
проходили в торжественном
молчании, точно совершалось таинство.
Шалимов. Я смотрю на вас, как вы молча
ходите в этой шумной толпе и глаза ваши безмолвно спрашивают… И ваше
молчание — для меня красноречивее слов… Я ведь тоже испытал холод и тяжесть одиночества…
Прошла минута
в молчании.
Затем наступило
молчание. Она пила четвертый стакан, а он
ходил и думал о том, что жена теперь, вероятно,
в докторском клубе, ужинает.
Даже неистовая река стихает под этими скалами и
проходит мимо них
в почтительном
молчании.
Прошло несколько минут
в глубоком
молчании. Ижорской не спускал глаз с мелкого леса,
в который кинули гончих. Ильменев, боясь развлечь его внимание, едва смел переводить дух; стремянный стоял неподвижно, как истукан; один Рославлев повертывал часто свою лошадь, чтоб посмотреть на большую дорогу. Он решился, наконец, перервать
молчание и спросил Ижорского: здоров ли их сосед, Федор Андреевич Сурской?
На крыльце несколько студентов топали, сбрасывая налипший снег, но говорили тихо и конспиративно. Не доходя до этого крыльца, я остановился
в нерешительности и оглянулся… Идти ли? Ведь настоящая правда — там, у этого домика, занесенного снегом, к которому никто не проложил следа… Что, если мне
пройти туда, войти
в ту комнату, сесть к тому столу… И додумать все до конца. Все, что подскажет мне мертвое и холодное
молчание и одиночество…
Наступило маленькое
молчание. Марья Александровна смиренно
ходила за Зиной и с беспокойством смотрела ей
в глаза, как маленькая провинившаяся собачка смотрит
в глаза своей барыне.
Невыносимо было
молчание и притворство, а
в нем
проходили часы, — и вот начинала громче вздыхать Елена Петровна, думая, что заснула дочь и она теперь одна и никому не мешает.
Лаевский пошел
в кухню, но, увидев
в дверь, что Самойленко занят салатом, вернулся
в гостиную и сел.
В присутствии зоолога он всегда чувствовал неловкость, а теперь боялся, что придется говорить об истерике.
Прошло больше минуты
в молчании. Фон Корен вдруг поднял глаза на Лаевского и спросил...
Прошло полминуты
в молчании. Зоолог, доктор и дьякон стояли у окна и все смотрели на Лаевского.
Он старался придумать способ к бегству, средство, какое бы оно ни было… самое отчаянное казалось ему лучшим; так
прошел час,
прошел другой… эти два удара молотка времени сильно отозвались
в его сердце; каждый свист неугомонного ветра заставлял его вздрогнуть, малейший шорох
в соломе, произведенный торопливостию большой крысы или другого столь же мирного животного, казался ему топотом злодеев… он страдал, жестоко страдал! и то сказать: каждому свой черед; счастие — женщина: коли полюбит вдруг сначала, так разлюбит под конец; Борис Петрович также иногда вспоминал о своей толстой подруге… и волос его вставал дыбом: он понял
молчание сына при ее имени, он объяснил себе его трепет…
в его памяти пробегали картины прежнего счастья, не омраченного раскаянием и страхом, они пролетали, как легкое дуновение, как листы, сорванные вихрем с березы, мелькая мимо нас, обманывают взор золотым и багряным блеском и упадают… очарованы их волшебными красками, увлечены невероятною мечтой, мы поднимаем их, рассматриваем… и не находим ни красок, ни блеска: это простые, гнилые, мертвые листы!..
Анна Павловна обняла Эльчанинова. Он чувствовал, как на лицо его падали горячие ее слезы, как она силилась крепче прижимать его своими слабыми руками.
Прошло несколько минут
в глубоком и тяжелом
молчании.
Тихими шагами вошел Иван Александрыч, с ног до головы одетый
в новое платье, которое подарил ему Сапега, не могший видеть, по его словам, близ себя человека
в таком запачканном фраке. Граф молча кивнул племяннику головой и протянул руку, которую тот схватил обеими руками и поцеловал с благоговением. Улыбка презрения промелькнула
в лице Сапеги, и он снова начал
ходить по комнате.
Прошло еще четверть часа
в молчании. Граф посмотрел
в окно.
Марья Антоновна, видевшая из наугольной, что Сергей Петрович
прошел к себе, хотела к нему войти, но дверь была заперта; она толкнулась раз, два, — ответа не последовало; она начала звать мужа по имени, —
молчание. Несколько минут Мари простояла
в раздумье, потом пошла к матери.
Прошло более часа
в совершенном
молчании.
Мы оставим
в покое — и полковника Вейсса, как развратителя нашего дворянства, и народный характер, состоящий
в эклектизме, и сравнение Юстиниана с Кокоревым, и сочувствие к телесному наказанию, столь наивно выраженное; мы не коснемся собственной логики г. Жеребцова,
пройдем молчанием те качества, какие выразил он
в характеристике недостатков высшего сословия
в России и
в примечании к этой характеристике.
Они
прошли несколько шагов
в молчании.
Ротмистр сердито плюнул и промолчал. И все они, стоя у ворот полуразрушенного дома, молчали и смотрели на дверь харчевни.
Прошел час и более
в этом ожидающем
молчании. Потом дверь харчевни отворилась, и Петунников вышел такой же спокойный, каким вошел. Он остановился на минуту, кашлянул, приподнял воротник пальто, посмотрел на людей, наблюдавших за ним, и пошел вверх по улице.
Силуэт «Фитиля» почти исчезал
в темной полосе берега, часть рей и стеньг чернела на засыпающем небе; внизу громоздился мрак. Светлые водяные чешуйки вспыхивали и гасли.
Прошло минут пять
в глубоком
молчании последняя атака тьмы затопила все. Аян вынул из-под кормы заржавленный железный фонарь, зажег его, сообразил положение и круто повернул влево.
Никита (
в сторону). Вишь, привязались, право. (К Акиму.) Сказываю, что ничего не знаю. Ничего у меня с ней не было. (С злобой.) Вот те Христос, не
сойти мне с доски с этой. (Крестится.) Ничего знать не знаю. (
Молчание. Никита продолжает еще горячее.) Что ж это вы меня на ней женить вздумали? Что ж,
в самом деле, право, скандал. Нынче и нравов таких нет, чтоб силом женить. Очень просто. Да и побожился я — знать, не знаю.
Иосаф механически повернул и все еще хорошенько не мог понять, что это значит. На улицах между тем царствовала совершенная тишина. Неторопливо и
в каком-то
молчании прошли все до самой церкви. Перед домом священника Охоботов взялся вызвать его и действительно через несколько минут вышел со священником, который только мотал от удивления головой.
Он уже не видел сиреневого платья; с беспокойством
проходил он из комнаты
в комнату и толкал без милосердия всех встречных, но во всех комнатах всё сидели тузы за вистом, погруженные
в мертвое
молчание.
На столе
в номере был арбуз. Гуров отрезал себе ломоть и стал есть не спеша.
Прошло, по крайней мере, полчаса
в молчании.
Бабка Авдотья, которая построила постоялый двор, была старой веры, ее же сын и оба внука (отцы Матвея и Якова)
ходили в православную церковь, принимали у себя духовенство и новым образам молились с таким же благоговением, как старым; сын
в старости не ел мяса и наложил на себя подвиг
молчания, считая грехом всякий разговор, а у внуков была та особенность, что они понимали писание не просто, а всё искали
в нем (крытого смысла, уверяя, что
в каждом святом слове должна содержаться какая-нибудь тайна.
Проходят несколько минут
молчания,
в продолжение которых Ольга Петровна тихо плачет, а граф сидит, насупившись.
Молчание.
В то время как Дочь Зодчего медленно
сходит вниз, сцена заволакивается туманом, который оставляет видимым только островок скамьи, где находятся Дочь Зодчего и Поэт.
Проходит минута
в глубоком
молчании; вагон не движется, стоит на месте, но из-под него начинают слышаться какие-то неопределенные звуки, похожие на скрип снега под полозьями; вагон вздрагивает, и звуки стихают.